Орел приземлился - Страница 62

Брандт взял его за подбородок и заглянул в лицо:

– Он потерял сознание.

– Этого и следовало ожидать, – сказал Штайнер.

– Что с ним делать, господин полковник? – спросил Нойманн.

– Приведите его в чувство, – спокойно сказал Штайнер, – и снова поднимите. Столько раз, сколько нужно, пока не справится с этим удовлетворительно или не сломает ногу. – Он отдал честь: – Продолжайте, пожалуйста, – и вышел.

* * *

В трактире «Стадли армс» было не меньше дюжины человек, когда туда вошел Девлин. Лейкер Армсби сидел на своем обычном месте у очага с губной гармошкой, остальные вокруг двух больших столов играли в домино. Артур Сеймур глазел в окно с пинтой в руке.

– Спаси всех бог! – весело сказал Девлин. В ответ последовала полная тишина, и все, кроме Сеймура, повернулись к нему. – «Да спасет тебя бог» – был всегдашний ответ на это, – сказал Девлин. – Ну да ладно.

Позади раздались шаги, и, повернувшись, он увидел Джорджа Уайльда, выходящего из задней комнаты и вытирающего руки о передник. Лицо его было серьезным и замкнутым, без всяких эмоций.

– Успею выпить кружечку.

– Боюсь, что нет. Придется уйти, сэр.

В комнате стояла тишина. Девлин засунул руки в карманы, горбился и наклонил голову. И когда он поднял ее, Уайльд непроизвольно сделал шаг назад, потому что лицо ирландца сильно побледнело, кожа на скулах натянулась, голубые глаза сверкали.

– Уйду не я, а другой, – тихо сказал Девлин.

Сеймур обернулся. Один глаз у него затек, губы запеклись и распухли. Все лицо казалось перекошенным и было покрыто багровыми и зелеными кровоподтеками. Он тупо посмотрел на Девлина, потом поставил свою недопитую кружку эля и, шаркая ногами, вышел.

Девлин обернулся к Уайльду:

– Теперь, мистер Уайльд, я выпью. Немного шотландского виски, потому что об ирландском вы здесь, на краю своего маленького света, и не слыхали, и не вздумайте мне говорить, что у вас нет пары бутылок под прилавком для гостей, к которым вы особо благоволите.

Уайльд открыл было рот, чтобы что-то сказать, но решил, что не стоит. Он пошел в подсобку и вернулся с бутылкой «Белой лошади» и маленьким стаканчиком. Налил порцию и поставил возле Девлина.

Девлин вытащил горсть мелочи.

– Шиллинг и шесть пенсов, – весело сказал он, отсчитывая деньги на ближайшем столе. – Твердая цена за порцию. Я считаю само собой разумеющимся, конечно, что такой превосходный, твердый оплот церкви, как вы, не будет продавать выпивку по ценам черного рынка.

Уайльд не ответил. Вся комната застыла в ожидании. Девлин взял стаканчик, посмотрел его на свет и выплеснул виски золотистым потоком на пол. Стаканчик он аккуратно поставил на стол.

– Отлично, – сказал он, – я получил большое удовольствие.

Лейкер Армсби захихикал. Девлин ухмыльнулся:

– Спасибо, Лейкер, старина. Я тебя тоже люблю, – сказал он и вышел.

* * *

В Ландсвоорте шел сильный дождь, когда Штайнер ехал через взлетную полосу на полевой машине. Он остановился у первого ангара и побежал в укрытие. Петер Герике в старом комбинезоне, вымазанный в смазке до локтей, осматривал мотор «дакоты» вместе с унтер-офицером люфтваффе и тремя механиками.

– Петер, – позвал Штайнер, – у вас найдется минутка? Мне хотелось бы знать, как идут дела.

– Дела идут вполне прилично.

– С моторами никаких проблем?

– Абсолютно. Их мощность девятьсот лошадиных сил. Действительно первоклассные и, насколько я могу судить, поработали мало. Мы проводим профилактику.

– Вы всегда возитесь со своими моторами?

– Когда разрешают. – Герике улыбнулся. – Когда я летал на этих штуках в Южной Америке, приходилось самому обслуживать свои моторы, потому что не было персонала.

– Проблем нет?

– По-моему, нет. Где-то на следующей неделе самолет перекрасят. Без спешки. Бомлер устанавливает радар Лихтенштейна, чтобы все видеть вокруг. Детский перелет. Час над Северным морем, час назад. Пустяки.

– Максимальная скорость этого самолета наполовину меньше скорости английских и наших истребителей.

Герике пожал плечами:

– Все дело в том, как их ведешь, а не в их скорости.

– Вам нужен испытательный полет, верно?

– Точно.

– Я как раз подумал, – сказал Штайнер, – что хорошо бы объединить его с репетицией прыжка. Предпочтительно ночью, когда будет отлив. Мы могли бы использовать побережье с севера от песчаного пирса. Это даст возможность ребятам испытать английские парашюты.

– Какую высоту вы намечаете?

– Скажем, четыреста футов. Я хочу, чтобы они быстро приземлились, а с этой высоты весь прыжок займет пятнадцать секунд.

– Для них, а не для меня. За свою карьеру я прыгал с парашютом только три раза и с куда большей высоты.

Ветер так взвыл над взлетной полосой, гоня перед собой дождь, что Штайнер вздрогнул:

– Ну и мерзкое, забытое богом место. Вполне отвечает цели.

– А что за цель?

Штайнер усмехнулся:

– Вы спрашиваете меня об этом по меньшей мере по пять раз в день. Вам не надоело?

– Я просто хочу знать, что это за затея.

– Может, и узнаете когда-нибудь, это от Радла зависит, но в настоящий момент мы здесь, потому что мы здесь.

– А Престон? – спросил Герике. – Какие у него причины? Просто интересно, что может заставить человека сделать то, что сделал он.

– Разные вещи, – сказал Штайнер. – Что касается его самого, то он получил красивую форму, офицерское звание. Впервые в жизни он что-то собой представляет, а это очень важно, если ты был никем. А что касается всего остального, ну, он здесь по прямому приказанию самого Гиммлера.